В 2014 году уровень смертности в Финляндии, впервые за многие десятки лет, превысил уровень рождаемости.

Согласно сведениям, представленным организацией, ведающей учетом раковых заболеваний в Финляндии, значительное число раковых больных в стране излечиваются от своего опасного недуга. Две трети пациентов со злокачественными опухолями выздоравливают и остаются здоровыми в течение пяти лет с момента постановки диагноза.

Показатели в плане положительных прогнозов при лечении раковых больных в период с 2010 по 2012 годы улучшились на 4 процента по сравнению с предыдущим трехлетним периодом наблюдения.
Процент остающихся в живых через пять лет после начала развития болезни составляет среди мужчин 66 процентов и среди женщин — 69 процентов. Разница, как видим, незначительна. Но что касается сравнения ситуации среди больных разными видами рака, то в этом случае различия весьма существенны.
К числу наиболее излечиваемых онкологических заболеваний можно отнести рак предстательной железы, меланому, рак яичек, рак молочной железы и рак щитовидной железы. Здесь процент оставшихся в живых через пять лет после выявления болезни колеблется в пределах от 90 процентов (рак груди) до 98 процентов (рак простаты).

Различные районы страны также несколько отличаются друг от друга по показателям, характеризующим эффективность лечения онкологических больных. Наиболее ощутимые различия имеют место в случаях, когда речь идет о раке простаты, меланоме и опухоли мозга.
Различия в показателях при лечении опухоли мозга и рака простаты в регистрационном центре объясняют разными подходами различных лечебных учреждений к методике классификации и учета видов и степеней заболеваний.
Худшие показатели в плане лечения меланомы зафиксированы на территории, где ведущим медицинским центром является больница университета г. Оулу.

Госпожа Н.Малила, возглавляющая центр регистрации онкологических заболеваний, объясняет отставание данного региона тем, что меланома на севере Финляндии встречается гораздо реже, чем в целом по стране, и это влияет на поведение заболевших.
“Должно быть, диагностика заболеваний в северной Финляндии запаздывает, потому что люди, не могут допустить мысли о том, что они заболели. Поэтому они не спешат с получением назначения на обследование”, — заявила руководительница.

На проблеме диагностики хотелось бы остановиться отдельно. Согласно сложившейся в 2000-е годы традиции, Н.Малила не упоминает о главной причине, из-за которой диагностика раковых заболеваний и других серьезных болезней в лечебных учреждениях Финляндии оказывается часто запоздалой.
Н.Малила говорит о беспечности пациентов, не спешащих пройти обследование, но не решается заявить о том, что даже при сильном желании больного, он не всегда может получить направление к нужному врачу в достаточно быстрые сроки. Очередь к врачу-специалисту, очередь на операцию и на разного вида обследования может тянуться многие месяцы.

Эта проблема не нова, она просто замалчивается на протяжении полутора десятков лет. В годы правления президента Т. Халонен вопрос о нехватке врачей стал почему-то запретной темой. Одновременно все СМИ стали буквально трубить о нехватке медсестер.
Сложилась парадоксальная ситуация: страна, находящаяся на первом месте в мире по числу медсестер на душу населения, испытывает острый их острый недостаток. Как объяснить этот парадокс?
Ответ на данный вопрос можно найти, внимательно изучив динамику роста числа новых вакансий, подлежащих замещению медсестрами. Например, в домах престарелых, рассчитанных на несколько десятков мест, где раньше было, допустим, две медсестры, их стало пять. Появились и новые должности: например, медсестра-консультант и тому подобные вакансии, которые трудно связать с характером работы медсестры.

В связи с резким увеличением подготовки среднего медперсонала, возросла потребность в преподавательском составе, и многие медсестры, оставив больницы стали преподавателями в соответствующих учебных заведениях.
Масштабная, требующая громадных средств подготовка медсестер, не успевала за ростом числа вакансий, поэтому искусственно создаваемый дефицит не только не уменьшался, но становился острее.
В то же самое время подготовка врачей в Финляндии была фактически заморожена. Их тщательно незамечаемая нехватка, как и отставание Финляндии от других стран ЕС в плане обеспеченности населени врачами, постоянно увеличивались.

Что только ни придумывалось для преодоления дефицита врачебного персонала. Врачи перебрасывались из одного места в другое, проводились различные реорганизации и ликвидации целых отделов.
В регионы Западной Финляндии, по договору со шведской стороной, прилетали врачи из Швеции, чтобы, работая “вахтовым методом”, компенсировать острый недостаток специалистов в финских больницах.

Постепенно создатели сложившейся ситуации “нашли” из нее выход. Отдельные функции врачей стали перекладываться на медсестер и фельдшеров. Все чаще человек, обратившийся в лечебное заведение, стал отправляться на прием к медсестре. От нее он мог получить, или не получить, направление в общему врачу. А тот, в свою очередь, уже решал вопрос о возможности встречи пациента с врачом-специалистом.

Таким образом, медсестра стала участником диагностирования заболевания. Официально это не зафиксировано, но на практике получается, что медсестра может определять дальнейшую судьбу пациента, сама решая, насколько серьезны его проблемы со здоровьем, и заслуживают ли они внимания врача. Это ни что иное, как диагностирование в его начальной и очень важной стадии.
Но медсестра не вправе принимать решения в сфере диагностики. Медсестра не может решать, насколько опасно вздутие или пятнышко на коже, какова природа боли или другого недомогания. Это может делать только врач.

Разница в подготовке медсестры и врача огромна. Речь идет о совершенно разных профессиях. В плане диагностирования и принятия решений о дальнейшем лечении, образование медсестры не имеет веса.
Профессия медсестры очень важна, но сфера ее действий имеет свои границы. Медсестра обеспечивает уход за больными, выполняя указания врача. Она может руководить другими медсестрами и практическими медсестрами, но не более того. Для того, чтобы выполнять хотя бы малую часть врачебных функций, медсестра должна освоить ту же программу обучения, которую осваивает в ходе своего обучения врач. И это будет только необходимый минимум, открывающий дверь к выполнению врачебных функций.

Те, кто пытаются размыть границы между этими двумя профессиями, совершают, в лучшем случае, большую ошибку. Подмена врача средним медицинскими работниками в вопросах, касающихся определения болезни и средств лечения недопустима.

Сегодня в Финляндии возникла опасность возникновения медицины для плебса, где роль врача все чаще будут играть сестры и фельдшера. Рядовые граждане уже начинают привыкать к такому упрощенному виду здравоохранения. Но те, кто такое здравоохранение организовали, наверняка, во всех случаях будут обследоваться исключительно врачами, причем без задержек.

В общем, случилось то, что и должно было случиться в стране, где много лет не обращали внимания на подготовку врачей. Их стало не хватать на всех. Первыми это, естественно, будут ощущать массы. Уже сейчас многие рядовые финны, не имея возможности прямой встречи с врачом, получают его консультации по телефону. Это стало почти обычной формой коммуникации между врачом и пациентом.
Если новое правительство Финляндии начнет решать проблему дефицита врачей незамедлительно и грамотно, ситуация может улучшиться лишь через длительный период времени.

Относительно благополучная ситуации в сфере лечения раковых заболеваний и другие положительные моменты, не могут заслонять главной проблемы финской медицины — растущей недоступности врачей для широких масс. Эту проблему нельзя и дальше не замечать, отвлекая внимание людей публикациями от отдельных положительных моментах.

Да, финская медицина еще остается на высоком уровне. Успехи имеют место. Но это достигается за счет накопленного опыта и сложившихся традиций. В стране много высококлассных врачей, здесь традиционно высоки организация и уровень ответственности работников здравоохранения на всех ступенях.
Финские врачи в своем профессионализме продолжают идти в ногу с коллегами из самых передовых стран. Что же касается официальных лиц, заведовавших здравоохранением в 2000-е годы, то их действия не выдерживают критики, также как и характер использования средств.

Если бы в Швеции число врачей сократилось на треть или хотя бы на четверть, то в системе здравоохранения страны, естественно, сложилась бы критическая ситуация. Именно такая ситуация наблюдается в Финляндии, где врачей на 30 процентов меньше, чем у соседей. Но к этому привыкли, ситуация игнорируется, и потому никто не знает, насколько высокую цену платит население за действия определенных политиков. Поступают лишь отдельные сигналы.

Например, оказалось, что в 2014 году уровень смертности в Финляндии, впервые за многие десятки лет, превысил уровень рождаемости. Думается, что недостаток врачей играет в этом далеко не последнюю роль.
Долгое ожидание встречи с врачом, передача врачебных функций медсестрам, очереди на операции и запоздалые обследования никак не могут способствовать снижению смертности населения.